В Сан-Франциско состоялась мировая премьера оперы «Царь обезьян» композитора Хуанга Руо на либретто Дэвида Генри Хвана. Постановка поражает воображение, органично сочетая элементы традиционной китайской оперы, такие как характерный грим, маски, стилизованное пение и жесты, с нарративными и вокальными приемами западной оперной школы. Произведение черпает вдохновение в архетипах путешествия, присущих Мусоргскому, Воан-Уильямсу и особенно Вагнеру, но при этом «Царь обезьян» звучит совершенно самобытно.
Хван и Хуанг Руо – проверенный творческий дуэт. Хвану удалось сжать и адаптировать начальные главы знаменитого китайского сказания в лаконичную историю происхождения героя. Хуанг Руо же открывает новые звуковые горизонты своим оркестровым и вокальным письмом. Композитор описывает музыку как опыт, обладающий «длиной, шириной и высотой». Это ощущается с первых минут оперы: едва слышный а капелла хор, словно доносящийся издалека, нарастает до полной силы, проходит мимо и вновь затихает. Сценические образы и предметы вторят этой динамике, появляясь издалека, приближаясь и удаляясь в унисон с музыкой.
Партитура оркестра словно оживает в пространстве вокруг слушателя. Пульсирующая басовая линия в перкуссии и струнных создает основу звучания, а глубокие партии тубы и звонкие пассажи флейты-пикколо добавляют объем. Маршевые ритмы сменяются джазовыми интерлюдиями, а текстуры переливаются и мерцают. Художник-кукольник Бэзил Твист переводит эти музыкальные потоки в визуальное измерение, используя шелка, которые пульсируют в такт оркестру. Дирижирует спектаклем Кэролин Куан, часто сотрудничающая с Хуанг Руо, с изяществом и страстью.
Китайские инструменты, такие как пипа (в исполнении Шэньшэнь Чжан), а также разнообразные китайские и индонезийские гонги и тарелки, гармонично сочетаются с западной перкуссией: бас-барабаном, ксилофоном, кроталами (в том числе звучащими), деревянными блоками, колокольчиками, клавесами и тарелками грома. Особенно выделяется энергичный бас, ставший своеобразным лейтмотивом. Извилистые реки и дороги, созданные Твистом – то раздувающиеся формы, то простые струящиеся шелка – поднимаются и опускаются, находясь в постоянном движении, что обостряет восприятие динамики музыки. Ничто не перегружает другое; формы сосуществуют без столкновений.
Вокальные партии исполнены превосходно. Хуанг Руо, сам будучи певцом, пишет щедро для человеческого голоса. Партия Верховного мудреца Лао-цзюня в исполнении баса Пэйсинь Чэня сочетает резонансный, властный тембр со стилизованными жестами китайской оперы. Кан Ван в роли Царя обезьян поначалу демонстрирует героический напор, но затем переходит к страстному лиризму, искусно передавая эмоции жестами рук. Сопрано Мэй Гуй Чжан с блеском исполняет партию, в то время как по сцене плывет слеза, вторя музыке. Контральто Хунни Ву неотразима.
Живописные пейзажи кажутся ожившими. Величественные горы меняют цвет и в конце концов сжимаются до размеров маленькой хижины Царя обезьян. Их перемещают кукловоды изнутри и из-под сцены. Видеопроекции скользят по заднику, а затем волнами несутся от авансцены к заднику. Твист создает множество миров для путешествий Царя обезьян. Шелковые сталактиты и сталагмиты формируют один из них. Парит Небесный дворец. Проплывают медузы с развевающимися щупальцами. Цветастый букет превращается в сад, напоминающий о саде Кундри. Гигантский персик срывается с древа, словно из Эдемского сада. Через эти пространства движется хор – то далекий и призрачный, то близкий и мощный – добавляя еще одно измерение.
«Царь обезьян» предлагает классический оперный квест – эпический поиск души, обретение внутреннего покоя. Родившийся из камня, как герой комиксов, и заканчивающий жизнь в подвешенном состоянии, подобно Брюнгильде, ожидающей будущего, Царь обезьян предстает и как игривый трикстер – поющий, танцующий, летающий, в начале истории разделенный на три части. Опера дарит подлинное наслаждение. Благодаря шелкам Твиста, окутывающим сцену, и музыке Хуанг Руо, заполняющей каждый уголок Оперного театра Вар Мемориал, «Царь обезьян» предвещает смелое будущее американской оперы – будущее, основанное, как говорит Хуанг Руо, на «третьей культуре», где традиции встречаются, движутся и трансформируются.
Комментарии
Комментариев пока нет.